ИНТЕРВЬЮ ЦУРУМАКИ
ИСТОРИЯ СВЯЗЕЙ. ИНТЕРВЬЮ КАЦУЯ ЦУРУМАКИ
Кацуя Цурумаки
Режиссер. Родился 2 февраля, 1966 г. в префектуре Ниигата, Япония. Он работал аниматором в "Fushigi no Umi no Nadia (Надиа - Секрет синей воды)". Дебютировал в качестве продюсера в "Nadia Cinema Edition", и как режиссер в "Gunbuster!". Он же был правой рукой режиссера Анно - заместителем режиссера в телесериале "Евангелион", и принимал активное участие в разработке научной базы для него. Цурумаки также участвовал в проекте, в качестве художественного руководителя и помогал в разработке оформления для различных эпизодов.
— Итак, «Евангелион» наконец завершен. Почему вы решили завершить сериал полнометражным фильмом?
KЦ — Да, он наконец завершен. Я считаю, что было бы намного проще завершить его сериалом. Честно говоря, я считаю, что все, что было сделано после него — было излишней работой. Хотя думаю, что любой нормальный человек был бы счастлив, что по его работе был снят фильм.
— Вы не чувствуете, что время, вложеное в проект проявилось лишь по окончании работы?
KЦ — Хотел бы я знать…. В смысле, у нас было достаточно времени для работы, но тот духовный подъем, который я испытывал во время создания сериала больше никогда не вернется. Мне жаль, что это звучит так ретрогрессивно, но это прсто означает, что то напряжение, которое я испытывал при создании сериала наверное было лучшим, что я испытывал в жизни.
— Что вы имеете ввиду под «напряжением»?
КЦ — Я чувствовал себя прекрасно, ощущая приближение конца — после завершения работы над эпизодом 16, и особенно при работе над 20 эпизодом. Конечно, физически я смертельно уставал, но мой разум был острым, как нож. Я чувствовал, что использую свои способности на максимум.
— Эпизод 16 всех удивил, и наверное стал поворотным моментом в сериале.
KЦ — Это потому, что это был первый эпизод, где нам нравилось направление развития событий.
[Примечание: Эпизод 16 (Смертельная болезнь, а затем…). В первой ее части состоялась битва с 12ым ангелом, а вторая показала духовную борьбу Синдзи в его внутреннем мире, после того, как он оказался в ловушке внутри ангела. Цурумаки принимал большое участие в создании этого эпизода.]
— Вы с самого начала планировали эпизод, демонстрирующий внутрений мир Синдзи?
КЦ — Нет. Этот эпизод расположен рядом с 10, 11 и 12, и должен был быть просто еще одним эпизодом, где появляется ангел. Однако, когда загадки вокруг ангелов начали разрешаться, мы решили вставить эпизод, где ангел проявляет интерес к людям.
— Ясно.
КЦ — Первый набросок сценария представлял собой просто диалог между ангелом и Синдзи. Однако мы чувствовали, что будет слишком глупо показывать ангела говорящим, как инопланетянин из низкопробной фантастики (говорит, постукивая по своему кадыку) «Ваш способ мышления неверен.» Поэтому мы пришли к той идее, что и была использована в этом эпизоде — Синдзи беседует с самим собой.
— В этом диалоге был момент — что-то вроде, «Мы не можем соединить наши жизни только там, где нам нравится….» Это была сильная мысль. Я думал, что это должно было попасть прямо в сердце фанатов аниме, но ни от кого не последовало почти никакой реакции. (смеется)
КЦ — Ну, большинство людей не обращают серьезного внимания на диалоги, при просмотре телесериала. То есть, мы слышим слова, но они не проходят в наш разум. У меня тоже есть такая проблема. Хидеаки Анно понимал это, и стал объединять образы, чтобы передать послание к зрителю в более прямой форме. Поэтому, элементов, которые должны были как-то передать послание внутри истории, постепенно становилось все меньше, а более интроспективные и эмоциональные образы появлялись все чаще.
— То есть, вы пытались выразить идею, показав то, что происходит с Синдзи, но затем выбрали более прямой путь.
КЦ — В то время, когда мы делали эпизод 16, Хидеаки Анно работал над 14 эпизодом — полу-стихотворным монологом Рей Аянами.Это было в то время, когда мы начали осознавать направление развития «Евы» — то, что она становится интроспективной историей. Вот почему мы создали первую часть 16 эпизода, как обычную историю. В этом смысле, граница между первой и второй частями эпизода 16 является границей между передней и задней частью «Евангелиона». [Примечание: Эпизод 14 «SEELE, Трон Душ). В начале второй части, внутренние чувства показаны полу-стихотворном монологе.]
— Что вы думали о событиях второй части телесериала?
КЦ — Я не думал об этом. Наш план оказался неудачным и финансирование было урезано, поэтому появились места в которых серьезно пострадало качество. Однако напряжение в процессе съемок, когда все мы впадали в отчаяние и сходили с ума, конечно отразилось на фильме.
— Понятно.
КЦ — Насчет времени, когда вся система развалилась, многи тогда считали, что «Если мы не можем нормально работать, зачем нам продолжать?» Однако я так не думал. Я считал, что «Почему бы не показать людям весь процесс, включая наши неудачи?» Понимаете, сделать фильм, показывающий все, включая нашу неспособность создать удовлетворительный продукт. Я осознавал, что через десяток лет, когда мы посмотрим на то, что мы создали, когда буквально потеряли рассудок, мы не будем чувствовать себя плохо, даже если качество окажется не очень хорошим.
— Правда?
КЦ — Да, конечная форма не имела значения, мне было приятно уже то, что мы можем довести работу над сериалом до конца.
— В итоге вы выпустили фильм двумя премьерами — осенью и весной.
КЦ — Когда я узнал, что мы не сможем завершить работу весенней премьерой, и работа затягивается на лето, я пришел в ужас. После того, как я увидел реакцию фанатов на весенний релиз я впал в серьезную депрессию. В тот момент я опять засомневался, — «Я так и знал — слишком много ненужной работы.» Это был настоящий шок.
— Вы были режиссером в фильме «THE END OF EVANGELION».
КЦ — Только в титрах — на деле работа не очень отличалась от создания сериала. Поэтому я обозначен как продюсер в эпизоде 25′.
— Вы вообще работали над финальным эпизодом?
КЦ — Как режиссер — нет. Но в последний момент меня попросили помочь с раскрашиванием фильма.
— Как вы себя чувствовали при создании эпизода 25′?
КЦ — Я не прилагал никаких особых усилий просто потому, что фильм должен был выйти на большом экране, но пытался делать это с тем же чувством, что и сериал. Я не хотел быть чересчур усердным или что-то в этом роде.
— Значит вы работали в несколько расслабленой манере?
КЦ — Наверное у меня было больше энтузиазма при создании первого и второго эпизодов. Но все же, это была огромная работа.
— Была ли какая-либо сцена, которая вам особенно понравилась, или которой вы придали особое значение?
КЦ — Когда Ева-02 получает копьем в левый глаз. На самом деле, было очень сложно изобразить такую дикую боль, но когда я посмотрел фильм, я понял, что мы все сделали правильно. Не так уж часто я чувствую что-то подобное.
— Переменим тему, «Евангелион» по существу своему отражает внутренний мир режиссера Анно. Когда вы работали над проектом, у вас были какие-либо разногласия и расхождения в мировоззрении с ним?
КЦ — Я думаю, у любого на моем месте были бы подобные ощущения. В конце концов, работы, содержащие такие разногласия — наиболее интересны. В этом смысле, работы, называемые развлекательными, не очень то развлекают меня.
— То есть вы были все время в согласии?
КЦ — Конечно. Однако это не означает, что я мого встать на место Синдзи. Это также не значит, что я симпатизирую чувствам Сидзи и Анно.
— Ясно. Значит это правда, что чувства Синдзи совпадают с чувствами Анно?
КЦ — По правде говоря, я не уверен, но я работал над проектом с этой точки зрения. Вот почему при создании сценария, я всегда говорил что-то вроде, «Синдзи не слишком похож на героя? Хидеаки Анно не очень на него похож.»
— В эпизоде 25′ Синдзи становится абсолютно угнетенным. Значит ли это, что режиссер Анно тоже прошел через это?
КЦ — Я думаю, что напряжение Анно после завершения работы над сериалом упало примерно до такого уровня.
— Наблюдая за эмоциями Синдзи, я вижу небольшой диссонанс, когда смотрю эпизод 25′ сразу после просмотра эпизода 24.
КЦ — В плане эмоций вы наверное правы. Это потому, что с точки зрения людей, создававших эпизод 25′, между ними прошел почти год. Телевизионный эпизод 25 более связан с эпизодом 24 в этом плане.
— Этот фильм был создан в соответствии с состоянием разума Хидеаки Анно?
КЦ — Я верю, это так. Анно пытался создать что-то более чистое. Это не совсем удалось, но я не думаю, что мы все переврали.
— Когда вы говорите о лжи, вы имеете ввиду неожиданное продолжение в духе «любовь спасла мир»?
КЦ — Именно. Мы хотели избежать этого. Я не чувствую неудовлетворения окончанием фильма. Мне он нравится.
— В конце фильма, Синдзи судя по всему нашел разрешение своих проблем.
КЦ — Ну, лично я думаю так — «Разве нам действительно необходимо находить разрешение?» Мы не обращаем внимания на наши проблемы, их решение, или поиск ответов, межличностные отношения, но жизнь продолжается. Я думаю, что последняя сцена показывает, что жизнь продолжается, но я могу ошибаться.
— В итоге, Евангелион это история об отношениях — судя хотя бы по последней сцене.
КЦ — Так было задумано с самого начала. Именно это я пытался показать, начиная со 2го эпизода.
— Да, как в сцене, где Мисато и Синдзи разговаривают, измеряя дистанции в квартире Мисато, так? Хотя казалось, что они прекрасно уживаются вместе, Синдзи размышлял — «Она не плохой человек, но….», в то время как Мисато думала — «Хотела бы я знать, что он видит во мне?»
КЦ — Во 2ом эпизоде были и другие сцены. Например, когда Мисато разговаривает с Синдзи, но не входит в его комнату. Даже в эпизоде 3, у них простой утренний разговор, но они даже не смотрят друг на друга. Как будто они смотрят через приоткрытую дверь, но не контактируют. Тоже самое и между Синдзи и Рей , и между Синдзи и его отцом. Никакого интереса, огромная дистанция, неуклюжие попытки взаимоотношений.
— Понятно. Значит идея осталась прежней на протяжении всего сериала?
КЦ — Верно.
— Что вы думаете, оглядываясь на Евангелион сейчас?
КЦ — Ну, мне действительно нравилась атмосфера при создании телесериала. Только в телесериале возможно получить отзывы еще на стадии разработки. У нас была обратная связь, вроде, «Зрителям не понравился сегодняшний эпизод.» или «Ух ты! Сегодняшний эпизод имел большой успех!» и мы применяли это при создании последующих эпизодов. В этом смысле создание сериала напоминает прямой эфир. Хидеаки Анно наверное чувствовал себя ужасно, после прочтения абсурдной критики в электронной почте или оскорбительной ругани сериала в магазинах. Но именно поэтому, «Евангелион» — это история об общении, включающем и такое непонимание.
— Теперь даже бизнессмены обсуждают загадки «Евы» в барах. (Смеется)
КЦ — (Смеется) Например, Хидеаки Анно говорил, — «Фанаты аниме слишком большие интроверты. Им надо чаще бывать на улицах». Наверное он должен быть счастлив что даже не-фанаты аниме смотрят его работу? Но когда все уже было сказано и сделано, комментарии Хидеаки Анно к «Евангелиону» все-таки адрессованы фанатам аниме, включающим его самого и, конечно, меня тоже. Другими словами, для не-фаната аниме просмотр Евангелиона бесполезен. Когда человек, который уже умеет нормально жить и общаться, посмотрит его, он не узнает ничего нового.
— Разве не все люди, посмотревшие «Евангелион» теперь имеют аниме-комплекс? Разве не все разделяют чувство, что это непросто — жить в этом мире?
КЦ — Да, возможно вы правы. Состояния Хидеаки Анно правдивы, если посмотреть на маленький круг аниме-фанов, но если посмотреть на Японцев вообще, мы можем найти многих людей с похожими проблемами. Эти проблемы бывают не только у фанатов аниме.
— В заключение, есть ли у вас какое-то послание к фанатам?
КЦ — Не живите прошлым. Найдите что-то еще, что интересует вас.
— Значит ли это, что не стоит зацикливаться на «Евангелионе»?
КЦ — Да. Всегда лучше оставить то, что уже кончилось.